Жигарь Вадим «С осколком у сердца» (История моего прадеда)

        О своём прадедушке я знаю из писем и рассказов прабабушки о её брате, необыкновенном человеке  – Алимове Селями. Родился и вырос прадед  в селе Байдары Балаклавского района Крымской области. Оттуда и был призван в РККА 22 июня 1941 года.

           «Стрелковый батальон 240-го штурмового полка стремительно отступал, но до конца сражался»  – начинала рассказ прабабушка. «Позади река  Прут, которую немцы форсировали, бросив на батальон мощную огневую технику: танки, самолёты, пушки. А наши солдаты отступали, потому, что не было у них ни танков, ни пушек, чтобы противостоять врагу. В числе солдат был и брат Селями, любовно звали его русские солдаты именем Алёша. Отступая, он никак не хотел расстаться со своим «Максимом».

          - Брось пулемёт, убьют, что толку-то, патроны все – кричали ему.

          - Мы ещё побьёмся! – отвечал он.

         А немцы наступали. И казалось, что вздымалась земля, и небо пылало огнём.

         - Где же наши танки, самолёты? Где? – кричал красноармеец. – Сколько ещё те…

            Что он ещё хотел крикнуть на бегу, Алёша уже никогда не узнает. Упал крепыш, сражённый вражеской пулей.

            Только у Кишинёва оставшиеся в живых из батальона встретили подкрепление. И снова застрочил «Максим» Алимова.  А немцы продолжали натиск. Ползли танки, а за ними шли автоматчики.

              - Отсечь пехоту! – прозвучал приказ.

              И он выполнил его. Захлебнулась вражеская атака, но в небе появились «Юнкерсы». Солдат не растерялся, установив пулемёт на горке и продолжив стрельбу. С самолётов обстреливали. Одна, вторая бомба … восьмая. От взрыва из рук вырвало гашетку пулемёта, а самого пулемётчика взрывной волной отбросило в сторону. 

                   Потом немного оклемавшись, но, всё ещё шатаясь от контузии, брат вместе с другими, оставшимися в живых, ожесточённо работал сапёрной лопаткой, откапывая своих товарищей, засыпанных землёй.

               Потом снова было отступление, аж до города Шахты, к Дону». 

              –Разве ж знали они, рядовые, кто был виноват в том, что нечем было остановить немчуру?  – грустно выдавливает прабабушка. Потом она оживляется. « Но брат дожил и до наступления. Правда, на Северном Кавказе у Грозного шесть месяцев держали оборону. Там, на Кавказе, воевал до 43-го года.»

             Из письма прадедушки… «Через час мы должны наступать. Политрук сказал: «Мы идём в трудный бой. Мы долго отступали, хватит! В этом смертельном бою много будет жертв. Кто хочет идти в наступление коммунистом? Тогда 42 бойца шагнули вперёд. И я тоже».

           « …Было это в сентябре 43-го, – продолжила рассказ прабабушка, –  600 километров гнали врага бойцы 240-го стрелкового полка, освобождая города и сёла от фашистов. Минводы и Армавир, Краснодар и станица Старый Крым… А впереди снова испытания.

                Вот она, окопная траншея. И вот он, Алимов, в ней, с автоматом в руках.

             - Живём, Алёша! Живём! И вперёд идём, только вперёд!   –  подбадривали друг друга бойцы.

            - Живём,– подтвердил Алимов, – вот в атаку сейчас…

            - Орлы! За поруганную землю Родины! В атаку, вперёд!

             А навстречу завыл, зацокал шестиствольный фашистский миномёт. Качается земля от страшных беспрерывных взрывов, стонет. А солдат бежит в атаку. Но что это? Почему звон в голове враз замолк, почему меркнет свет? Почему хрустит на зубах песок? Кровь…  Откуда эта разрывающая тело на части, страшная, адская боль. Отку…  И солдат Алимов уже без сознания валится в немецкий окоп, падая вымахивает левую руку».

          Прабабушка не всегда хотела рассказывать эти ужасные моменты жизни брата, но все вокруг кто слушал рассказ бабушки, понимали, что война  – это всегда кровь, боль и жертвы, а ещё, самое главное, это гордость, правда и память.

                  «…Он очнулся на секунду, сквозь пелену сознания увидел плачущую девушку, что тащила его по земле. Снова ушёл в небытие. Очнулся на второй день и услышал разговор хирургов.

               - Да…  Досталось солдату. В кишках семь осколков! И дыра в груди. Прямо у сердца. Ещё бы 24 миллиметра, и… Рука вывихнута, да так, что навек останется калекой, отвоевался, видимо, солдат…

                 Осколки вынули. Зашили страшные раны. Выправили, насколько возможно, руку. Стали лечить «дыру» в груди. А кровь из нее всё шла и шла. Не хотела затягиваться рана.

                 - Что-то тут не так… – рассуждали хирурги. И в этих 24 миллиметрах от сердца застрял осколок размером 10х12 миллиметров. Пять месяцев потребовалось для того, чтобы зажила и эта рана.»

               Из письма прадедушки: « … Хирург сказал, что  медицина сегодня такова,  удалять этот осколок не будут».

                Рассказ прабабушки, как и история героя прадеда на этом не заканчивались.

              «Члены экспертно-медицинской комиссии хотели направить Селями домой на месяц.

              - Нет, не хочу отдыхать, на фронт отправляйте! –  упорствовал раненый брат. И пошёл с осколком у сердца воевать Алимов дальше.

              Брал приступом Новороссийск, а потом подал рапорт, чтобы его направили освобождать Севастополь.   Освобождал Алимов Керчь, Феодосию, Алушту, Ялту, прошёл через Байдары. Отца, мать встретил. Но ничего не сказал им про осколок. Не время. Враг ещё не добит».

                7 мая 1944 года в своём письме прадед охарактеризовал коротко: «…Чудом остался жив. Но этот день мог стать последним».

             «В это утро он вместе с батальоном штурмовал, знаменитую теперь на весь мир, Сапун-гору – с гордостью продолжала прабабушка  – Из рассказов брата часто слышала, что немцы похвалялись: «Мы Сапун-гору брали 9 месяцев, русские у нас её будут брать 9 лет». Но русские взяли её за 9 часов. Но и далась эта победа страшными потерями. Тысячи советских солдат отдали свои жизни на склонах Сапун-горы. 

                Ну, а потом шёл Алимов дальше и попал под Могилёв, форсировал Днепр, шёл на Минск и в 9 километрах от города в голень ноги вновь впился вражеский осколок. Но стал лечиться солдат в походном госпитале. Не лёг в стационарный, так велико было желание добить врага в Берлине.

                Потом Польша, 2-й Белорусский фронт Рокоссовского, встреча с американцами на Эльбе. Но и задержка была, потому что пошёл осколок в атаку на сердце. Уже всего 9 миллиметров оставалось, чтобы нанести смертельный удар».

                Из письма прадеда: «…Врачи какой-то необычной электромагнитной аппаратурой отодвинули осколок  на старое место. И снова в бой, теперь уже на Берлин!»

              «Он был в рейхстаге, расписался на одном из близлежащих домов: «Сержант Алимов пришёл с Северного Кавказа». Жаль только, что не дописал: «с осколком у сердца».

                А 23 октября 1945 года  прадедушка демобилизовался, если не считать ещё целых полгода задержки в госпитале из-за снарядного осколка в голени, что начал его тогда беспокоить вновь.

               23 октября 1945 года сержант Алимов демобилизовался и вернулся домой, нет, не к себе домой в Байдары, а в Узбекистан, в город Янгиюль, где с трудом он нашёл своих родных. Работал шофёром. В 1961 году вместе с семьёй переехал в Ульяновскую область в город Мелекесс (Димитровград), расположенный у реки Волга. Привыкший всегда быть впереди и в мирное время на трудовом фронте прадедушка смог себя показать. 15 лет он проработал водителем автобуса в автохозяйстве  Научно-исследовательского института. Все эти годы носил звание «Ударник коммунистического труда», неоднократно награждался Знаком «Победитель социалистического соревнования», значком «За безаварийную работу». Долгое время  был членом партбюро и профкома, награждён Ленинской юбилейной медалью.

              За штурм Сапун-горы и освобождение Севастополя награждён орденом Красной Звезды, за освобождение Могилёва – орденом Отечественной войны II степени, за храбрость и воинскую службу награждён медалями: «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Кавказа», «За взятие Берлина», «За победу над Германией». В день 40-летия Победы вручён ещё один орден Отечественной войны II степени. 

               С гордостью скажу, что прадед был необыкновенным человеком, трижды его выносили из поля боя, но он не сдавался! Это был человек, судьба которого – подвиг, жизнь которого – пример для подражания. Память о войне врезалась в его сердце в буквальном смысле. До конца своих дней он прожил с осколком в груди. 

                 Как мы плохо знаем людей, живущих  рядом с нами, разве часто задумываемся мы о судьбе инвалида, стоящего в очереди и не смеющего воспользоваться своим правом на внеочередное обслуживание. Все торопимся, все спешим. Так оглянись,  всмотрись в лица окружающих тебя людей. Может, рядом с тобой тоже живёт необыкновенный человек.