Это мой дед Ефимов Михаил Алексеевич, коренной москвич, как и вся наша семья. На этом фото он в форме прапорщика 20-го Финляндского драгунского полка, где он служил в 1915-1916 году. Звание прапорщика давали только на военное время, а в мирное он был поручиком в указанном полку, офицер Царской армии. Активный участник Империалистической (1-й Мировой) и позже Гражданской войны. Был в боях с немцами на Западном фронте, на реке Стоход под Майданом, в боях под Двинском. Примерно в то же время закончил 4-ю Московскую школу прапорщиков и был распределен в 93-й Иркутский пехотный полк (пулеметный взвод), а с приходом к власти большевиков в 1917 году направлен с поручением его расформировать (был назначен командиром полка), штаб полка находился в Пскове. Таким образом, они с Шувановым легендарный пехотный полк расформировали в 1917 году. Из офицера Царской армии, как и многие тогда в его статусе, перешел на службу в РККА (Рабоче-крестьянская Красная Армия, так она тогда называлась. Хотя не был ни рабочим, ни крестьянином). Свою службу в РККА отсчитывает с июня 1918 года, когда был зачислен кавалеристом в знаменитую 1-ю Конную Армию под командованием Будённого (прослужил там с 1919 по 1922 год). Чуть позже служил в штабе Московского военного округа начальником хозотделения, а в 1922 году - сотрудник особых поручений Донецкого Губернского военкомата. Тогда и перешел с конниками в Образцовый Советский Отряд особого назначения, где участвовал в боях с бандой Махно, Марусей и другими бандами станиц Соль, Бахмут и около Харькова. Этих банд на территории Донбасса было огромное количество, что великолепно отражено в кинофильме “Бумбараш” (по мотивам рассказов А.Гайдара). Главарь банды Софья (сыграла Е.Васильева) и была срисована с той самой Маруси - главаря одной из реально действующих на Украине банд. Также в 1918 году дед воевал под Нарвой и Псковом. Демобилизован в 1922 году (называл в анкетах "долгосрочный отпуск"). Но отпуск был недолгим. Кадровому офицеру некогда отдыхать, да и времени не было. Одна война закончилась, началось некоторое затишье и работа на гражданских должностях. Но и военное дело шло параллельно. В 1927 году был назначен командиром взвода Нижегородской пехотной школы имени Сталина. В то же время курсантом туда был зачислен сам Сталин. Ефимов М.А. проходил там учебные сборы начсостава запаса. Опять гражданские должности в разных организациях. Это и было некоторой передышкой. В 1938 году был направлен на работу в Советский районный военкомат г. Москвы, окончил Нижегородское военное училище и в 1939 году Военно-полевую академию РККА по интендантскому циклу.  Уже 12 июня 1941 года как кадровый офицер был направлен на Калининский фронт. Для народа начало Великой Отечественной войны было официально оглашено голосом Юрия Левитана лишь 22 июня, а в реальности для кадровых военных она началась несколько раньше. Дом, где тогда жила наша семья, был в самом центре. Улица Дурова, Выползов переулок, дом 17. Начались авианалёты на Москву немецких самолетов. Одна из бомб угодила и в наш дом, частично был разрушен. Немецкий самолет бомбил выборочно и летел с северной части Москвы. Разбомбил церковь около медицинского института им. Владимирского (МОНИКИ), она до сих пор без куполов, досталось и нашему дому. На фронте деду пришлось хлопотать и по этому вопросу, ведь жена и 2 дочери были эвакуированы в Уфу, дома осталась сестра, она и сообщила о бомбежках в Москве. С Калининского фронта был направлен на Северо-Западный фронт в легендарную, но печально известную 245 стрелковую дивизию, которая попала в жесточайший “Демянский котёл”, из которого очень немногим суждено было выйти. В числе этих немногих был и Ефимов М.А. Он служил помощником начальника штаба не менее известного полка этой дивизии. Это так называемый “Краковский полк” (898-й стрелковый полк 245-й стрелковой дивизии). Это были 2 ведущих стрелковых полка в составе дивизии: 898-й и 901-й. В них часто менялись командиры, личные составы, многие погибли в “Демянском котле”, многие по иным причинам. Как следовало из донесений, противник активно применял авиацию, что было слабым звеном наших подразделений. Дед составлял карты с местами захоронений советских воинов по маршруту прохождения этих двух полков. Почерк деда был уникальный, я его узнал из многих, опубликованных в архивных донесениях, списках личного состава и картах с обозначением могил, в том числе безымянных, коих в районе Демянска было великое множество. Почти в каждой деревне и поселке. Одной из причин “котла” и потерь огромного количества личного состава было отсутствие межполковой связи. Кроме того, согласно донесениям командиров, в которых принимал участие и мой дед, одной из существенных проблем была слабая подготовленность личного состава. Ведь это были не кадровые военные, как дед. Ведь он вступил в эту войну в звании майора и в возрасте 46 лет. Основную часть личного состава представляли молодые и необученные, мобилизованные, призванные из простых семей. В основном, из Москвы и близлежащих городов. Многие и погибли. С контузией и ранением Ефимов М.А. выжил и был направлен после “Демянского котла” помощником начальника Резерва Северо-Западного фронта. Проходил службу под командованием маршала Курочкина и позже Конева. В 1943 году был назначен комендантом г. Осташков, это был гарнизон 2-го Прибалтийского фронта. В помощь деду был прислан подполковник юридической службы Карманов И., который потом на долгие годы стал другом нашей семьи. Сын его Карманов А.И. дослужился до генерал-майора уже в мирное время и работал до весьма преклонных лет уже в отставке в Культурном центре Министерства обороны России заведующим секцией. Все по мужской линии пошли по стопам военных у фронтового друга моего деда. Хотя после Осташкова их фронтовые дороги разошлись. Дед продолжил службу на Северо-Западном фронте, а его друг “Ванька Карманов” был направлен в распоряжение маршала Баграмяна. После Осташкова и его освобождения от фашистов была служба в медицинском эвакопункте № 201 (2-й Прибалтийский фронт) начальником интендантского отдела. Затем Рига, освобождение Прибалтики. Ведь 898-й стрелковый полк пошел дальше через Прибалтику в Европу и закончил путь в Польше. Дед остался в Риге, так приказало командование. Сюда же была привезена жена и 2 дочери Нина и Светлана. Светлана - это моя мама. Тётю Нину я не застал, она умерла до моего рождения в 1967 году в Москве. А мама рассказывала, что дед ее обучал, как надо ходить по улицам Риги. Прибалты очень настороженно и порой агрессивно относились к советским военным. Могли выстрелить из любой подворотни, из-за угла, хоть во взрослого, хоть в ребенка. Дед говорил маме: Светик, по улицам ходим только по середине и всегда смотрим по сторонам и сзади. Ни в какие подворотни не заглядывать и ни с кем посторонним не разговаривать. Все игры только в закрытых территориях и где побольше наших военных. Кстати, в Риге в те военные годы были частые стычки между военными и местной милицией. Деду командование предлагало остаться в Риге жить с семьей. Переехать из Москвы насовсем. Многие там и остались на долгие годы. И многие же в 90-е годы после закона о реституции об этом горько пожалели. Ведь в некогда пустые квартиры в Риге возвращались наследники и родственники сбежавших. Советских офицеров выселяли без разговоров, хотя прошло уже лет 50. Нашей семье предлагали остаться в Риге не столько для укрепления Советской власти, сколько по простой причине. Ведь московская квартира и дом были частично разрушены и восстановлению подлежали тоже частично. В доме жили несколько семей, но больше всех пострадала наша квартира. Её опечатали в то время, поэтому все вещи сохранились. Деду предлагали в Риге на выбор 2 хорошие квартиры без хозяев. Одна, помню по словам мамы, на улице Бривибас. Что-то в центре. Другая тоже в центре. Но дед отказался от Риги, был человеком строгим и наша семья не позволяла себе того, о чем писали некоторые прибалтийские историки. Они писали о том, что семьи советских офицеров вывозили из Риги всё, что было в оставленных домах сбежавших от пришествия Красной армии латышей. Ну почти мародерство. Видели, как эшелонами в свои города увозилась мебель, утварь, прочее. Наша семья хоть и прожила в Риге почти до окончания войны, ни одной вещи из рижской квартиры увезено в Москву не было. Разве что какая-то фарфоровая статуэтка и маленькое блюдечко. И то, по словам мамы, нашла на холмике в центре Риги, где кормила голубей. Там и сейчас этот холмик с голубями остался. Но факт вывоза вещей из рижских квартир и дедом, и мамой подтверждается. Не эшелонами, конечно, но вывозили то, что можно было позволить себе вывезти и хватало транспорта. Ведь война не закончилась, эшелоны предназначались не для вещей из рижских квартир. Так что нашу семью упрекнуть в этом нельзя. Дед и его жена (моя бабушка Ефимова Мария Юрьевна) приняли согласованное решение: возвращаться в Москву в родную квартиру. И правильно сделали. Кадровые фронтовики вернулись в свои города не 9 мая, как принято считать. Этот день выбрал Сталин, так как любил 5-е число и вообще хотел Парад Победы провести 5-го. Но потом решили все-таки 9 Мая. В мае 1945-го война фактически продолжалась. На Параде Победы были, в основном, курсанты военных училищ и те, кто демобилизовался по разным причинам. Для всех остальных война продолжалась. Дед вернулся в Москву только в сентябре, некоторые и того позже. Два года передышки и майора Ефимова в 1947 году сняли с общевоинского учета в Дзержинском райвоенкомате Москвы с переводом на спецучет органов МВД СССР, где он в том же звании майора прослужил еще 20 лет, не будучи повышенным даже на одну звезду, хотя за плечами полных 3 войны и настоящие, а не юбилейные медали и ордена. После увольнения из МВД СССР без работы оставаться не мог. Воевать уже не требовалось, началось мирное советское время. Ни дня не просидел перед телевизором и не пролежал на диване, как советовала бабушка и мама. Пошел на работу близко от дома. Устроился начальником ВОХР в Министерство химического и нефтяного машиностроения. Там ветеранов очень чтили, постоянно ему и жене (моей бабушке) часто давали путевки в разные санатории, денежные премии, продуктовые заказы, мне воздушные шары с гелием (которые летали в небо), да и просто материальную помощь в связи с какими-то событиями. Удивительно, но в Миннефтемаше к деду отнеслись с бОльшим почётом и уважением, чем за 20 лет службы в МВД СССР после всех фронтов. Там разве что пару раз давали путевку на себя и жену в дом отдыха “Зеленая роща” МВД СССР. Я тоже туда приезжал навещать бабушку и дедушку в 1978 году. Мало что помню, разве что коттедж и культмассового работника. А еще милую пожилую женщину - киоскера. Имя уже не помню. Я обожал сидеть с ней в ее газетном киоске и помогать. Где еще такое увидишь? Там же, помню, купил комплект пластинок с записями концертов Аркадия Райкина. Больше они нигде не продавались. На его концерты никогда нельзя было попасть, я его обожал, а тут в киоске целый набор пластинок! Ну, конечно, дедушка лично любимому внуку дал 10 рублей и я гордо пошел к своей обожаемой киоскеру, которая мне не только выдала набор пластинок, но и подарила перьевую ручку с высеченной надписью “Учись на отлично”. Были такие, недорогие, серенькие. Закончилась жизнь моего деда Ефимова Михаила Алексеевича там же, где начиналась. Он умер в Москве, в своей квартире на ул. Мещанская, очень жарким сентябрьским днем 26-го числа 1984 года в возрасте 89 лет. Работать перестал лишь годами тремя раньше своего ухода. Я тоже спросил его однажды: дед, почему бы тебе наконец не отдохнуть дома, побыть со всеми нами, погулять, посмотреть телевизор, просто полежать? Был ответ, который я запомнил на всю жизнь. “Належимся еще! Если я перестану работать, я умру!” Больше таких вопросов в нашей семьей не задавали. И  ведь это говорил человек, который начал военную карьеру еще при Николае Втором! Такое было поколение. Из кремня и стали. Низкий им поклон и вечная память.