К началу Великой Отечественной войны я окончил третий курс радиофакультета Ленинградского института инженеров связи им. М.А. Бонч-Бруевича.
В июле я был направлен вместе с десятками тысяч ленинградцев на сооружение противотанковых укреплений на подступах к Ленинграду (в районе города Кингисепы). Здесь ленинградцы проявили чудеса трудового героизма. Работали в тяжёлых условиях, без каких-либо механизмов. Над головой летали самолёты со свастикой. Бомбили. А мы продолжали копать. Здесь я впервые увидел убитых во время бомбёжки двух девушек и двух юношей. Это мне запомнилось на всю жизнь.
Немцы нас обошли с тыла, и нам с большим трудом удалось вырваться из окружения, пройдя по лесам в течение одних суток около пятидесяти километров.
По возвращении в Ленинград я с группой своих товарищей-студентов был призван в армию и направлен для продолжения учёбы в Военную Академию связи им. Будённого. Здесь пришлось испытать начало Ленинградской блокады – систематические бомбёжки города, наступающий голод. Двести граммов хлеба на человека в день, тарелка супа ежедневно, одна котлета в десять дней, немножко сахара.
В начале декабря 1941 года Академия была эвакуирована в Сибирь, в г. Томск.
Через кольцо блокады Ленинграда нас вывозили над Ладожским озером на транспортных самолётах. Один из самолётов был немцами сбит.
В конце 1942 года мы были выпущены из Академии без диплома с правом защиты его после войны. Я получил воинское звание старший техник-лейтенант и был направлен в г. Москву для отправки на фронт.
В начале 1943 года в Москве начала формироваться 5-ая гвардейская танковая армия и её 29-ый танковый корпус, в 363-ий отдельный батальон связи которого я был назначен заместителем командира радиороты. Формирование проходило в одной из школ Сокольников.
В составе 5-й гвардейской танковой армии я прошёл всю войну, закончив её под Берлином в мае 1945 года в чине капитана.
В ходе войны занимал должности заместителя командира радиороты, заместителя командира 363-го отдельного батальона связи и старшего помощника начальника связи 29-го танкового корпуса. Награждён был орденом Отечественной войны II степени, орденом Красной звезды, медалями «За отвагу» и «За взятие Кенигсберга».
Формирование армии и её подразделений, начавшееся в Москве, продолжалось в Воронежской области, где наш корпус и батальон размещались в районе города Острогожска.
Шёл июль 1943 года. Командованию было известно о приближающемся грозном событии – со дня на день ожидалось большое танковое наступление немцев на Курской дуге, операция под названием «Цитадель».
Мы, ещё не опалённые боем, ни разу не видевшие даже новый фашистский танк «Тигр», сразу попали в самое пекло. Это – Прохоровка, «огненная дуга», как стали её потом называть.
Мы приняли участие в Курской битве – одном из величайших сражений в истории человечества.
Масштабы Курской битвы огромны. Она развернулась на обширном пространстве: Курск-Орёл-Белгород.
«В бой было введено (с обеих сторон) более 4 миллионов человек, свыше 69 тысяч орудий и миномётов, более 13 тысяч танков и самоходных орудий, до 12 тысяч боевых самолётов. Никогда ещё не сталкивались в противоборстве такие крупные силы»
Фашисты сосредоточили здесь «более одной трети всех войск, действовавших тогда против Советской Армии»,
(маршал К.К. Рокоссовский)
Длилась Курская битва почти два месяца (5 июля 1943г.- 23 августа 1943г.), включив в себя три крупные стратегические операции.
В ходе Курской битвы 30 гитлеровских дивизий, оснащённых новейшей техникой, были разгромлены, и остатки их начали отступать.
За Курском советскими войсками взят был Орёл, затем освобождены Донбасс, Левобережная Украина, восточные районы Белоруссии и т.д.
Коренной поворот в ходе второй мировой войны, начавшийся ещё в великой битве под Москвой, усиленный Сталинградом, был окончательно завершён в сражениях на Курской дуге.
Наша 5-ая танковая армия в числе прочих других оказалась именно там. (По распоряжению командующего Воронежским фронтом генерала армии Н.Ф. Ватутина).
Почему «дуга»? – Дело в том, что в результате боевых действий зимой и весной 1943 года в районе Курской битвы (Орёл-Курск-Белгород) образовался огромный выступ, обращённый в сторону Запада. На северном и южном фасах этого выступа противник нависал над расположением советских частей. Нашим войскам оказалось удобным здесь наступать с трёх сторон. Немцам же – наносить удары сходящимся под основание этого выступа советским войскам.
Исключительно важную роль в битве на Курской дуге сыграла наша разведка. Советскому Командованию стали известны подробности подготовленной фашистами наступательной операции «Цитадель».
Мы стали готовиться к обороне.
Прежде всего с помощью населения были созданы грандиозные оборонительные сооружения: до трёхсот метров вглубь пять-семь поясов укреплений.
А кроме того, силу первого удара врага советское командование решило ослабить с помощью мощной контрартподготовки. Поэтому, не дожидаясь часа, назначенного противником для наступления, мы на рассвете 5-го июля 1943 года начали эту контрартподготовку. 600 орудий вели огонь одновременно 30 минут. Земля содрогалась. В ответ – тишина. А когда гитлеровские войска «подали голос», мы ответили новой тридцатиминутной контрартподготовкой. Уже из тысячи орудий.
«Так, с поправкой на час сорок минут, – рассказывает Маршал Советского Союза Рокоссовский, – которую мы внесли в план гитлеровской операции «Цитадель», началась грозная симфония Курской битвы».
Атаки врага следовали теперь одна за другой. Тяжёлые оборонительные (с нашей стороны) бои шли несколько суток. К 12 июля противник был окончательно измотан и обескровлен.
Самое крупное из этих сражений произошло на том самом поле, которое описано неизвестным автором в «Слове о полку Игореве». Поле под Прохоровкой. Сама Прохоровка (районный центр) был уже в руках немцев. А вот на поле этом разыгралось самое крупное в истории танковое сражение.
Лоб в лоб здесь одновременно сошлись 1200 танков и самоходных орудий! А людей!.. Всё было в огне и дыму. И когда поднялась авиация, она уже не смогла выполнить свою задачу: не видела цели! Один лётчик, Герой Советского Союза, рассказывает: «Стали снижаться – чуть не задохнулись: нечем дышать от гари. Это в воздухе. Представьте, что творилось на земле».
(«Правда» 7 июля 1983 г.)
Громы Курской дуги из нашей памяти не истребить.
Жители района собрали здесь на другой день пять мешков документов, окровавленных, битых…
Поле долго было всё чёрное. Пять лет земля ничего не рожала. Каждое зёрнышко крестьяне пальцем затыкали, чтобы взошло…
Когда вспоминаю о поражении русских на этом же поле в ХII веке, невольно думаю: «Четыре князя (родня) во главе с князем Игорем не послушали мудрых слов великого Князя Киевского Святослава о необходимости единства всех русских сил. И что получилось?».
Наша победа была предопределена и обусловлена морально-политическим единством советских людей.
Второй этап Курской битвы продолжался с 12 июля по 23 августа 1943 года.
12-го июля началось наше контрнаступление под Орлом. 13-го – противник начал отступать и начал отвод своих войск.
5-го августа Москва уже торжественно салютовала в честь освобождения Орла и Белгорода. Этот первый в истории Великой Отечественной войны салют предназначался и нам, бойцам 5-ой гвардейской танковой армии.
Главный Маршал бронетанковых войск П.А. Ротмистров, бывший командующий нашей армии, сказал так: « Я считаю, что каждый, кто сражался на огненных рубежах Курской дуги, – уже герой».
(«Московская правда», 5 июля 1983 г.
«К 40-летию Курской битвы».)
Сразу по окончании Прохоровской битвы в июле 1943 года многие участники её были приняты в партию, я в том числе.
Очень запомнилась мне Корсунь-Шевченковская операция, которую называют вторым Сталинградом. Это одна из выдающихся операций на окружение и уничтожение крупной группировки противника
Действовать нам приходилось в очень тяжёлых условиях. Шёл февраль 1944 года, но зима была похожа на гнилую осень: непролазная грязь, бездорожье. В этих условиях связисты сумели организовать связь не только по радио, но и в ряде случаев тянуть провода.
Операция развивалась следующим образом.
Войска трёх Украинских фронтов, прорвав гитлеровский «восточный вал», продвинулись от Днепра на 50-100 километров. И только в среднем течении реки противнику удалось удерживать сильно укреплённые высоты вокруг Конёва. Так на стыке между 1-м и 2-м Украинскими фронтами образовался Корсунь-Шевченковский выступ. Он сковывал продвижение на запад наших войск и в то же время прикрывал врага до самого Чёрного моря. Выступ тянулся с севера на юг – на 90 километров, с востока на запад – на 125 километров. Для обороны противника это была очень удобная местность.
Перед генералами 1-го и 2-ого Украинских фронтов Ставкой была выдвинута задача окружить и уничтожить эту группировку противника. Времени на подготовку отводилось меньше двух недель.
Как удалось собрать силы для удара в условиях полного бездорожья, военные сами не перестают удивляться до сих пор. Но удалось. И противника застали врасплох.
Распутица успокоила генералов Гитлера. По их науке противник не мог предпринять серьёзных операций. А между тем…
Наступление нашей 5-й гвардейской танковой армии ожидали западнее Кировограда. А в это время армия под командованием генерала Ротмистрова, совершив искусный марш более чем на 100 километров, уже входила в прорыв. Навстречу ей устремились части 6-ой танковой армии. Танкисты двух фронтов встретились в Звенигородке, положив начало окружению вражеской группировки. Котёл бурно кипел все 25 дней, пока длилась операция.
В окружение попали десять немецких дивизий и мотобригад. Было взято 1600 орудий и миномётов, более 230 танков.
Всё было кончено к утру 17 февраля. Разгром был полный.
Мне в этой операции довелось участвовать в качестве командира радиороты. В атаку мы, связисты, не ходили, а каждый делал свою очень важную черновую работу, требующую от человека крайнего напряжения физических и нравственных сил. А бывало и жизни.
Ведь что такое радиосвязь в танковом батальоне?
Если кто-то был связистом,
А служил в рядах танкистов,
Значит, он танкист вдвойне:
Всюду первым на войне.
Р.Епихина
Бывало идут танки в атаку, а на броне одного из них вместе с пехотинцами сидит связист со своей рацией. Он крайне всем нужен. Через него ведь проходит огневая линия руководства сражением.
К лету 1944 года вышли мы к государственной границе на реке Прут и оттуда – в Румынию.
По решению Ставки наш корпус в составе армии в середине июля был переброшен по железной дороге из Румынии в Смоленскую область для участия в Белорусской операции под кодовым названием «Багратион».
Задуман был грандиозный комплекс наступательных операций. Наступление в Белоруссии закончилось 29 августа 1944 года. Операция охватила огромную территорию – до 1000 км по фронту и 600 км в глубину. Участвовало в ней с обеих сторон 4 миллиона человек, 62 тысячи орудий и миномётов, более 8 тысяч танков, больше 9 тысяч самолётов. Советские войска освободили всю Белоруссию, значительную часть Литвы и Латвии, польские земли…
Нашей 5-й гвардейской танковой армии в операции «Багратион» была отведена важная роль.
23 июня после артиллерийской и авиационной подготовки общевойсковых армий, войска перешли в наступление. В прорыв был введён и наш 29-й танковый корпус.
В голове корпуса шёл передовой отряд в составе около ста бронеединиц. Возглавлял его заместитель командира корпуса. Начальником
связи передового отряда был назначен я. С двумя автомобильными радиостанциями, вместе с командиром передового отряда, я находился в боевых порядках танков. Задача наша (и нашего корпуса) заключалась в том, чтобы, не ввязываясь в крупные бои с противником, стремительно двигаться вперёд и захватывать водные переправы, не давая противнику возможности уничтожить их.
Мы немного оторвались от отступающего противника (т.е. оказались впереди его!), и нам удалось сохранить многие переправы через реки для наших наступающих частей. А нам, связистам, удалось также обеспечить радиосвязью командование этой операции.
В дальнейшем наш корпус участвовал в освобождении Минска, Вильнюса, Каунаса, Шауляя. И мы вышли на побережье Балтийского моря в районе города Паланги.
Затем нас перебросили эшелонами в Польшу. Из Польши начали наступать на Восточную Пруссию. Перерезав Пруссию на две части, вышли к морю. Заняли Кенигсберг. Потом – Данциг.
Под Берлином был закончен боевой путь 5-й гвардейской танковой армии.
Наступила победа!
Во всех операциях, в которых участвовал наш батальон, связисты честно и мужественно выполняли свой патриотический долг. К сожалению, многие из нас не вернулись с войны, отдав свои жизни за спасение Родины. Среди них командир телефонно-кабельной роты старший лейтенант Наливайко, начальник радиостанции лейтенант Беленький, радистка Варламова и многие, многие другие.
Мне вспоминается такой эпизод. Это было в Восточной Пруссии. Шёл тяжёлый танковый бой. Наши танки продвигались очень медленно, преодолевая упорное сопротивление противника. Проводная связь с одной из танковых бригад прервалась. Для устранения неисправности на линию был направлен телефонист, рядовой Зыков. Через некоторое время связь восстановилась, и командование корпусом вновь получило возможность управлять боем по телефону. Однако рядовой Зыков с линии не возвращался. Тогда мы пошли по линии искать его. На расстоянии примерно около километра мы нашли его лежащим на земле и держащим в руках связанные концы телефонного кабеля. Как мы поняли потом, он был убит осколком разорвавшейся мины после того, как устранил неисправность кабеля.
Было много подобных случаев.
Я счастлив, что мне довелось быть скромным участником великих событий. Встречаясь в Праздники Победы со своими боевыми друзьями-однополчанами, мы вспоминаем то, о чём я здесь рассказал.
После войны я продолжал военную службу, а на пенсии трудился на избранном мною однажды и навсегда поприще связи – в Министерстве связи РСФСР.
Желаю нашей молодёжи твёрдо определить свою линию жизни, чтить завоевание отцов и дедов и преумножать их подвиги.
Полковник в отставке Епихин В.В.
1987 год