Мой прадедушка Николаев Владимир Георгиевич (21.06.1924) узнал о начале войны, на следующий день после достижения семнадцатилетнего возраста.Под предводительством одного из самых молодых генералов командовавшим 3-м Белорусским фронтом Черняховским И.Д., дошёл до Кенинсберга (в настоящее время город Калининград).
Он был водителем так называемой «полуторки», машины, на которой доставлял смертельно опасные грузы, а именно снаряды на передовую.
Не бывало случая, чтобы обратно он ехал пустым. Насколько было возможно кузов заполнялся ранеными. Порой, спешно разгружая боеприпасы, под звуки разрывающихся снарядов, уходило ощущение реальности происходящего. Крики смертельно раненных, оглушительные взрывы, скорость погрузки раненных была такова, что иногда приходилось уезжать с поля боя не успев закрыть борта у машины...
И если маршрут на передовую должен был быть крайне аккуратным по ухабистым дорогам из соображений собственной безопасности, то обратный маршрут был ещё более ответственен, ведь в его руках были судьбы людей, и то насколько бережно и своевременно доставит он раненных, зависела жизнь не одного человека.
В ночное время, рейсы были осложнены тем, что включая фары, ты мгновенно становился мишенью вражеских самолетов, поэтому, для лучшей видимости неосвещённой дороги приходилось поднимать лобовое стекло. Встречный ветер, пыль, песок - на скорости, попадая в глаза, вызывали нестерпимую боль. После нескольких ночных рейсов глаза начинали гноиться и постоянно слезиться, начинался коньюктивит.
Но за этой пеленой подчас было спасение, юноша не так отчетливо видел страдание, ужасные раны, и боль товарищей.
А еще он мог плакать, по-настоящему ссылаясь на резь в глазах по болезни, оставаясь при этом мужчиной.