Я, Ларина (Савина) Мария Павловна, родилась 7 августа 1923 года в селе Хавки Тульской области, хотя родители проживали в Москве. Мама поехала на Родину летом отдохнуть, там я и родилась. В детстве жила напротив центрального входа в Зоопарк, этот дом стоит до сих пор, поэтому Зоопарк был излюбленным местом каждодневного гулянья.
Жизнь моя протекала весело, беззаботно, хотя родилась в бедной семье, мать - сирота с 2-х лет, воспитывалась братом, а у отца было очень много братьев и сестер. Вместе с младшим братишкой ходили заниматься в коллектив, так раньше назывались кружки. Этот коллектив располагался в здании кинотеатра "Юнион". у Никитских ворот, впоследствии он назывался Кинотеатр "Повторного фильма". Там мы репетировали, пели, танцевали, выступали перед сеансами кинопросмотров. Впоследствии один из наших мальчиков Яша Сегель снимался в главной роли фильма "Дети капитана Гранта". Нам там очень нравилось, правда, позже мой брат ушел заниматься футболом (кстати, он жив, бывший офицер, впоследствии заслуженный тренер России, участник ВОВ. Савин Владимир Павлович, проживает в Питере). Я же занималась до самого окончания школы.
Мы сами писали сценарии, ставили сценки, выступали перед жителями наших домов..

Семья наша жила бедно , но родители жили дружно, никто ни на кого не повышал голос. Однажды отец приходит с работы и говорит: «Ну что, купить халу или пойти на фильм «Веселые ребята». Конечно же мы выбрали фильм. С тех пор Любовь Орлова стала моим кумиром.

21 июня 1941 года мы с подругой пошли поступать в консерваторию. Принимал экзамен маэстро Свешников. Я спела песню «Широка страна моя, родная», правда спела ее, как пела Любовь Орлова, с акцентом. Он меня спросил, русская ли я? Я ответила утвердительно и спела уже нормально. Меня приняли. Сказали, что опереточные голоса им нужны. Раньше не надо было заканчивать музыкальную школу, если есть талант тебя потом всему научат. Подругу мою не приняли. У нее был красивый цыганский голос и он посоветовал ей пойти в театр «Ромэн». Куда мы и запланировали пойти 23 июня.

22 июня 1941… Было воскресенье и мы с ребятами из нашего двора поехали купаться в парк Красная Пресня. Все купались, а я караулила вещи. Подходит парень и говорит, что якобы один из ребят просит взять его вещи и отнести в другое место. Я и отдала. А это был вор. Все вышли, а одному надеть нечего. Так и поехал в трусах. Мы его загораживали со всех сторон. Едем в трамвае, а народ гудит, о чем-то все говорят… А один молодой парнишка, очень симпатичный, в белой рубашке, говорит: «Ну.что, девчата, будет нам письма писать?» И показывает повестку. Мы не поняли, в чем дело, а он говорит: «Я только что из военкомата, призвали на фронт».
Приехали домой, а у нас в комнате собрались все соседи и что-то обсуждают. Начались наши военные будни….

ВОЙНА! Какое это страшное слово! Нам всем было по 17 лет, поэтому к фронту мы не принадлежали. Консерватория эвакуировалась, но меня мама не отпустила, думала, как и все люди, что война скоро закончится. Ходили помогать выхаживать раненых в больницу имени Филатова, которая стала госпиталем, делали гранаты на заводе Гостеасвет на Зоологической улице, снимали фугаски с крыш, дежурили целыми квартирами на крышах, когда была бомбежка, копали окопы в Химках. Куда пошлют, туда и шли. Однажды привезли нас, ребят бывшего класса, рыть окопы. Лопат нет. Стоим по колено в грязи. Замерзли. Старший ушел за лопатами. А мы еще глупые были, старались улизнуть. Мы быстро сообразили и уехали на автобусе. Он нас поймал и обещал в милицию сдать. А когда приехали к Белорусскому вокзалу, объявили воздушную тревогу и он убежал в метро. Но это было только один раз.
Когда мне исполнилось 18 лет я попала в школу связи на Замореновку. Жили мы дома, нас там кормили. Старалась принести что-то маме.

Через месяц начались бомбежки. К Москве подходили немцы. Они уже в бинокль видели улицы. Жили в страхе. Танки едут по улице ночью, а мы смотрим в окно звезда на них или фашистский знак.
Паника началась 16 октября. Жгли документы, ехали на телегах люди с вещами. Бумага разбросана по улицам. У нас в доме жила семья немцев, так их в 24 часа выселили, в чем были. Была неразбериха. Центральный телеграф и многие здания заминировали. 7 ноября был парад на Красной площади, и эти люди сразу шли на фронт защищать Москву, еще сибиряки подоспели и погнали немцев от Москвы. Кое-кто из соседей уехали в Азию. Мы остались. Во время бомбежки перестали прятаться, матери убегали, а мы с братом и соседскими девушками закроемся на кухне и заводим патефон, слушаем музыку. Училась я работать на аппарате БОДО 6 месяцев. Прошла стажировку на центральном телеграфе. Однажды ночью старший попросил меня дать ему паспорт, а взамен я получила повестку на фронт. На следующий день меня мама с братом провожали, мама плачет, а я с героизмом в сердце. Кто знал, что война долго продержится? Они к нам пришли за 3 месяца, а мы шли до Берлина почти 4 года.

Оказалась я в распределительном пункте в Сокольниках. где целый месяц обучали быстро одеваться, стрелять и всяким военным премудростям, которые нужны были на фронте. Выдали нам сухой паек и мы сами себе готовили. Приехал командир с Малой Земли. Полк разбили, осталось 5 человек и Знамя полка, значит полк должен существовать. Набирали человек 50. Я попала к ним и оказалась с девушкой, своей сменщицей. Мы подружились. Так мы с ней и прошли всю войну бок о бок, спали на одной шинели, укрывались другой. Бывало проснешься, а на тебе сугроб. И ведь никто не болел. ….. Сформировали полк и отправили нас на Курскую Дугу. Наш 719 отдельный дивизион связи обеспечивал бесперебойную связь между фронтами действующей армии и ставкой Кремля. За время службы было много и несчастий и хорошего. У нас было много талантливых ребят, была самодеятельность. Я, конечно, всегда пела и получила звание «Заслуженная артистка дивизиона». Когда к нам приезжали артисты, мои однополчане всегда выставляли меня напоказ и говорили «Покажи класс»
Кто сказал, что на войне не страшно? Сердце и тогда стучало, но мы об этом не думали У нас была одна цель: скорее бы она кончалась! Так, год за годом, мы были не промытые, замерзшие, иногда голодные, собирающие картошку на минных полях, рискуя жизнью. Очень много городов, сел освобождали, все было разрушено, одни печки стояли. В Брянске народ шел против Советов, даже в избах лозунги висели А нищета непомерная. В Польше хозяева дома хотели отравить нас угарным газом. В Германии жителей совсем не было, все убежали. Разрухи тоже не было, Жили хорошо и чего к нам полезли? А мы стали уже спать в заброшенных домах и коттеджах.

За время службы было очень много несчастий в нашем полку. Вот одно из них. Ехали мы как-то за границей на другой пункт назначения, перед отправкой смеялись, веселились, молодые же. Сели по грузовым машинам. В первой машине везли аппаратуру и сверху сидели наши ребята. Подъезжаем к мосту, а он оказался невысоким, а шофер не обратил внимание или отвлекся, и всем ребятам у нас на глазах посносило головы. Представляете, только что смеялись, веселились и такой конец. Похоронили на местном кладбище, а ночью надо дежурить по 2 часа. Я еле отстояла, страшно, сова кричит, а я не знала, как сова кричит, городской ведь житель. Мурашки бегают... Это только говорят, что на войне не страшно. Очень страшно!!! И на минном поле картошку собирали, когда еду не привозили, рисковали жизнью, и поляки хотели отравить нас гарью, закрыв заслонку от печки, когда мы остановились у них на ночлег. Много чего было. Можно целую книгу написать.
Во время войны я вела дневник. Описывала все важные и интересные события. Однажды к нам приехали журналисты и один из них попросил мой дневник. Сказал, что после войны вернет. Но, увы, больше я его не увидела. Это была самая большая ошибка в моей жизни.
А спустя года 3-4 после войны я работала в одной московской военной организации. И вот однажды один водитель говорит мне: Муся, я сейчас читаю книгу, все. как о тебе написано и зовут героиню также. Я спросила, кто автор и как называется книга. Он мне сказал, что приедет из рейса и все мне скажет. Но, увы, не суждено.. он погиб. Сколько я после этого прочитала военных книг! Мне кажется, что ни одной не осталось не прочитанной мною. Но так и не нашла я ту, дорогую для меня книгу, написанную по моей рукописи-дневнику. Может и автор погиб после того, как написал ее, поэтому она и не дошла до меня.

И еще, поскольку я хорошо пела, меня сразу заметил руководитель самодеятельности. Я сделалась "Заслуженной артисткой дивизиона", так меня все звали и даже, когда к нам приезжали выступать артисты, меня всегда выставляли напоказ, чтобы я что-то исполнила.
И однажды концертмейстер мне предложил уйти из части и ездить с ними. Но я, конечно, отказалась. Не могла предать своих.
Однажды ночью влетает к нам командир взвода Ракшин, в кальсонах и кричит: Девчата, война кончилась. Что тут было!!! Все обнимались, целовались...

Закончилась война с Германией, началась с Японией и нас перевели в Польшу в резерв. Домой я вернулась только 20 ноября 1945 года.
Началась мирная жизнь. Летом 1946 года я вышла замуж, через год родилась дочь. В 1950 году уехала к мужу в поселок Ягодный Магаданской области, где он в то время работал. Через 3 года вернулись в Москву. Я уже в то время начала прибаливать, сказывались фронтовые ранения и контузия. Работала, как все мирные люди, но с 47-ми лет нахожусь на пожизненной инвалидности после инсульта. Ни о какой певческой карьере речи уже не могло быть, хотя всю жизнь хорошо пела.

Бабушки не стало 7.11.2017 в возрасте 94 года