СЕМЁН – СТАРШИЙ

     Его звали Семён. Как моего двоюродного брата, майора МВД, названного именем этого, Семёна - старшего, которого я никогда не видела. Не слышала, как он смеётся, шутит, как постукивает молотком, возвращая разбитой обуви былую прочность и красоту. Этого человека я могу только представить, глядя на единственную фотографию. Как жалко, что мы с тобой не встретились, мой дед! Всё, что знаю о тебе от твоего сына, моего отца, расскажу людям. Расскажу о твоей нелёгкой судьбе, о том, как прошёл всю Великую Отечественную, как тянулись к тебе и стар и млад за поддержкой и добрым словом.

     Семён Карпович Савочкин ушёл на фронт в июле 1941-го. На полях созревал хлеб, ожидая хозяйской руки, трое малышей бегали по двору, каждый день удивляя чем-то новым, а отец глотал пыль и горький пот на западном фронте. Лежал в госпитале, получив ранение в руку, и не боль от  ран не давала уснуть, мучила тревога: как там жена Вера, дети? До сентября 1943 года Брянщина была оккупирована фашистами, почта не работала. Не дозваться, не дотянуться сердцем. Неизвестность – хуже всего. Оставалось только надеяться…

     После госпиталя Семён Карпович воевал под Ленинградом. Решительность и сметливость привели его в разведку. Если о человеке говорят: «Я пошёл бы с ним разведку», значит он абсолютно надёжен. Вот таким надёжным парнем был мой дед, простой деревенский сапожник. И ведь приволок на себе «языка»! Ухитрился привлечь внимание одного из фашистов, не вызвав подозрения у остальных. За это в сентябре 1941 года Семён Карпович получил первую боевую награду – медаль «За боевые заслуги».

     А потом было кольцо вражеского окружения. Потери друзей-однополчан. Силы придавало осознание того, что в осаждённом городе умирают от голода и холода мирные жители. Дед рассказывал: «Нас, солдат, часто снимали с позиций и направляли как похоронные команды обходить дома. Брала оторопь: заходишь в квартиру. А там детишки, женщины, старики, до того измождённые, что и выносить-то было почти нечего. Однако выше второго этажа не поднимались: у нас кормёжка тоже была неважная, откуда силе взяться. Дошло до того, что на нейтральной полосе выкапывали убитых лошадей. Да не только мы так кормились, немцы – тоже. До обеда – мы, после обеда – они. И ведь никто не стрелял».

     Многие бойцы так и остались в ленинградской земле, которую защищали. Семён Карпович выжил. Уже после снятия блокады в 1944 году был представлен за мужество и отвагу к ордену «Красная звезда». Но награда так и не нашла своего героя – документы где-то затерялись, следуя за ним по госпиталям. А война обожгла солдата ещё двумя ранениями.

     Тяжёлым оказалось ранение в январе 1945-го. Несколько месяцев пробыл в госпитале на Урале. Развилась гангрена, дед стал инвалидом. Согревала мысль, что семья уцелела, пережила проклятую оккупацию. Переписка возобновилась с ноября 1944 года. Не рассказывал солдат о своих страданиях, писал. Что жив, просил жену беречь детишек и ждать встречи.

     В апреле 45-го в госпитале нашла Семёна Карповича самая дорогая его сердцу награда – медаль «За оборону Ленинграда». Потом была медаль «За победу над Германией».

     После победы – мирная жизнь, работа, семья. Деда часто приглашали в Рябчинскую среднюю школу на встречи с ребятами. И вообще, общительным он был, Семён Карпович, тянулись к нему люди.

     Но раны, нанесённые войной, дали о себе знать – не стало Семёна - старшего 6 ноября 1966 года. Так мы и не встретились с тобой, мой дорогой дед. Вечная память тебе, Семён-Савочкин старший. Не было бы тебя – не было и меня. Спасибо тебе за жизнь.

                                                                                                                                                 Татьяна САВОЧКИНА