Просмотрено военной цензурой

Здравствуй!

Только что получил твоё письмо, которое сильно меня обрадовало, ведь больше 17 месяцев прошло со времени перерыва в нашей переписке, и я, по правде сказать, не надеялся, что наша письменная связь возобновится.

Тем больше была моя радость, когда я получил и прочёл твоё письмо. Сознаюсь, оно меня сильно растрогало, я сейчас чувствую себя очень одиноким, т.к. товарищи мои уехали на фронт, а характер у меня такой, что новых хороших товарищей нескоро буду иметь.

Работать сейчас приходится очень много, весь день беспрерывно, сильно устаёшь не так от самой работы, как от однообразия её. Ведь прошло больше 2-х лет с тех пор, как я работаю на самолёте ...

Родные мои все разъехались в разные стороны: мать в Москве, отец, сильно больной – в Чкалове, родная сестра в Калининской области на лесозаготовках, двоюродная сестра и часть родственников, очевидно, попали на оккупированную территорию, если Черкесск взят немцами.

Ты просишь подтверждения смерти Бориса – этого я сделать не могу, т.к. получил сведения неофициально, но всё-таки очень боюсь, что сведения эти справедливы; ты прав, это большое горе потерять такого товарища, как Борис. Об Алексее Сергиевском можно предположить то же самое, потому что его родные с самого начала войны и до сегодняшнего дня не получили никаких о нём известий. Об остальных я также ничего не знаю, кроме тех, о которых сообщил ты в своём письме. Правда, писали мне, что Костя Лебедев, раненный в ногу, находится в домашнем отпуску до излечения.

На этом кончаю, т.к. пора идти на аэродром.

Пиши, дружище, поторопись, потому что моё положение очень непрочно и очень вероятно, что в скором времени буду переведён, к моему удовлетворению, в Действующую армию.

Крепко жму руку и обнимаю.  Твой Г. Косых.  27.08.42г.  Сас-Тюбе.