Юхно Григорий Иванович

Мой прадед родился в 1911 году на Украине, в селе Иваницы Черниговской области. Бабушка почти не помнит его: когда началась война, и он ушел на фронт, ей было всего 2 года. Прадед был высоким, с густыми кудрявыми волосами и веснушками. По характеру он был открытым и компанейским, всегда готовым помочь и поделиться. Работал всегда с удовольствием – возле общежития он с товарищами соорудил песочницу, качели и беседку-грибок для детей, поставил скамейки. Еще бабушка всегда говорила, что он отлично играл на гармони и пел, и в его комнату в общежитии собирались люди, чтобы послушать, как заливалась и плакала гармонь.

С моей прабабушкой, Поповой Анной Семеновной, он познакомился в Москве. Оба работали в Метрострое и жили в общежитии на Болотной площади, в самом центре столицы. К тому времени у прадеда уже был сын Иван, который жил в деревне у бабушки с дедушкой: мать Маруся оставила его, убежав с офицером-поляком. Как-то раз, вернувшись с работы, Анна Семеновна заметила, что муж читает письмо и сильно хмурится, но на вопросы в чем дело ответа не получила. Она тайком прочитала письмо: оно было из деревни, родители Григория просили забрать внука. Анна Семеновна настояла на том, чтобы муж привез Ваню к ним в Москву. С тех пор она растила его как собственного сына.

Прадед очень любил детей, приходя домой с работы, он всегда брал маленькую Надьку на руки и доставал из кармана припасенную конфету или другой гостинец. Уходя на фронт, будто предчувствуя, что вернуться ему не суждено, он наказал жене: «Береги мне мою Надьку».

Из четверых детей Григория выжило только двое.

Первый ребенок, Максимка, умер еще в младенчестве. Слегка простудившегося, родители привезли его на лечение в больницу. Врачи поставили ему горчичники, ушли в другие палаты и забыли про ребенка. Он умер от разрыва сердца

Младшая дочь, Галинка, также умерла в раннем возрасте, но уже позже, во время Великой Отечественной Войны. Прадеда призвали в армию и отправили на фронт, а прабабушку с тремя детьми отправили в эвакуацию. Поезд был набит людьми и шел очень медленно, постоянно останавливаясь и пропуская эшелоны, отвозившие солдат на фронт и возвращавшие раненных обратно в тыл. Ни еды, ни воды не было, и от жажды пересыхали и лопались губы. Бабушка, которой тогда было 2 года, плакала и жаловалась на боль в животе; Галинка тоже плакала, заглядывала матери в глаза и тянула грудь, из которой выходило уже не молоко, а сукровица. Спустя несколько дней она умерла...

Прадед же погиб пару лет спустя. Никто в семье до сих пор не знает, ни когда и при каких обстоятельствах он умер, ни в каком краю встретил свою смерть. Известно только, что он не умел плавать, и что в первые месяцы войны получил ранение в руку – прабабушке Анне пришло письмо, в котором говорилось, что он в больнице и идет на поправку. Больше писем не было, а в 1944-м году пришла похоронка.

В документах, которые мы смогли найти, указаны следующие данные:

Место призыва – 11.08.1941 Ленинский РВК, г. Москва,

Звание – рядовой,

Дата выбытия – январь 1944.

Бабушка Надя рассказывала, что у ее отца был старший брат по матери с польскими кровями – Михаил Мечецкий, который работал в Москве и увлекался фотографией. Во время войны он несколько раз попадал к немцам в плен, и несколько раз бежал. Именно благодаря нему у нас большой семейный архив. Раньше фотографий было намного больше: часть была потеряна во время войны, так как в дом в Москве попала бомба. Оставшиеся фотографии были частично утрачены позже: так и не оправившись от потери мужа, двоих детей и от пережитого во время эвакуации, прабабушка в один из моментов отчаяния швырнула все фотографии в компостную кучу. Родственники заметили их несколько дней спустя, и спасти удалось только часть альбома. Прабабушка почти никогда не говорила о войне, и все попытки расспросить оставались безуспешными. Известно лишь то малое, что кратко изложено здесь.